50 лет назад первый советский мусульманин из Самары совершил паломничество.
Особый хадж
Для отдельного рассказа о юбилейном для самарской земли хадже Кашшафа Шарафутдинова есть еще одна причина — ее особенность от остальных. И поэтому он представляет большой интерес для специалистов — историков и дипломатов. Ну и, конечно, и нам, землякам участника этого паломничества. Хотя по количеству и маршруту он был обычным и типичным. Эта особенность кроется в участии в группе паломников очень известного человека, известного и в Союзе и в мировых научных кругах, но неизвестного паломникам. Этим человеком был Бободжон Гафуров.
КОРОТКАЯ СПРАВКА
Гафуров Бободжон Гафурович (1908 — 1977) — советский государственный и партийный деятель, основатель и ректор первого в Таджикистане университета. В 1946—1956 годы — первый секретарь ЦК Коммунистической партии Таджикистана. Известный советский востоковед-историк, автор работ по истории народов Средней Азии и истории ислама. Доктор исторических наук (1949), Директор Института востоковедения АН СССР (1956—1977), академик АН СССР (1968), член-корреспондент по Отделению исторических наук (история СССР, археология) с 1958 г., академик по Отделению истории (всеобщая история) с 1968 года. Награжден шестью (!) орденами Ленина, орденом Трудового Красного Знамени и медалями. Герой Таджикистана (1999 год). Делегат XIX И XX съездов КПСС, на которых избирался членом ЦК. Депутат Верховного Совета СССР 2, 3, 4, 5 и 7 созывов.
Гафуров Бободжон
Фото Гафурова на современной купюре в 50 сомони независимого Таджикистана.
Вообще-то паломники были наслышаны о том, что среди них обязательно есть один «коммунист» — представитель власти (государства), о котором не знает даже руководитель группы. Да, Гафуров был коммунист, но особый коммунист и с особой миссией.
Это потом исследователи узнают, а тогда об этом знали лишь в ЦК, МИДе, КГБ СССР и, в какой-то степени, в Академии наук. Оказывается академик Гафуров был направлен с официальной миссией — для решения задач партийно-государственного характера — прощупать, по возможности, реакцию саудовских властей на счет возможного установления между двумя странами дипломатических отношений. И с этой целью он аж дважды встречался с королем Саудовской Аравии Фейсалом ибн Абдул-Азиз аль Саудом. В первый раз в рамках формального протокола, когда монарх встречался с руководителями и активом всех делегаций. А во второй раз он был специально приглашен на встречу уже по желанию самого короля.
Конечно же, нюансы разговора неизвестны, говорят лишь, что познания Гафурова об исламе и мусульманской культуре удивили саудовского короля. Неизвестно, как сложились бы отношения между нашими странами, если бы Фейсал не был убит при покушении в 1975 году и оставался у власти еще до естественной своей смерти. А дипотношения все-таки были установлены, правда намного позже — в 1991 году, а годом раньше, для переговоров по этому вопросу, СССР посетил министр иностранных дел Саудовской Аравии принц Сауд аль-Фейсал (сын убитого Фейсала), который на встречах с главой, тогда еще единого СССР, Горбачёвым и министром иностранных дел Шеварднадзе договорился об установлении официальных отношений. Опять-таки, заметим, инициативу проявили и приехали к нам первыми саудовцы.
Программа путешествия
Мы постараемся описать маршрут и программу паломничества 1974 года на основании сохранившихся воспоминаний участника этого хаджа Вафы хазрата Гилязиева, муэдзина единственной мечети «Марджани» города Казань, близкого знакомого Кашшафа Шарафутдинова.
Паломники стали съезжаться в столицу уже 15 декабря. Для них были забронированы места в гостинице «Украина». Собралось всего 19 человек, из которых известны лишь имена некоторых: Шамседдин Бабаханов (Ташкент) — руководитель группы, Вафа Гилязиев (Казань). Кроме них в группе были: казначей единственной мечети «Соборная» г.Уфа, представитель из города Октябрьский (Башкирия) и 14 человек из Средней Азии («казы из Казахстана, врач — узбек, двое таджиков»).
Группе этого года несравненно повезло в том смысле, что программа пребывания советской делегации в Каире была очень насыщенной. Предполагается, что принципиальный и инициативный Гафуров, к этому времени уже страдающий серьезной болезнью, постарался сделать путешествие, и свое, и других, как можно разнообразной и для этого заранее договорился с МИДом, а там — с послом СССР в Египте о том, чтобы паломники посетили как можно больше культурно-исторических мест Каира.
Итак, самолет вылетел из Москвы в ночь с 16 на 17 декабря. Под утро 17 числа приземлились в столице Ливана — городе Бейрут. Прождав в аэропорту два-три часа, вылетели в Каир. Замечательным был продолжительный полет самолета вдоль Средиземного моря, в ходе которого паломники смогли полюбоваться красотой местных широт.
В обед 17 декабря были уже в аэропорту египетской столицы, где группу встретили сотрудники советского посольства и на заказном автобусе повезли в город. Устроились в гостинице, как было сказано на два-три дня. Вечером Правление мусульманской молодежной организации Каира устроило прием и ужин, где участвовало около десятка молодых арабов. Организаторы поздравили советских гостей с выездом в хадж. С ответным словом выступил Бабаханов, который поблагодарил за прием и пожелал организаторам счастья и благополучия в обоих мирах. Арабы преподнесли руководителю делегации в качестве подарка небольшой ковёр.
День 18 декабря прошел в посещении исторических мест Каира, среди которых замечательная Цитадель-крепость, построенная по приказу самого Салахуддина и изысканная алебастровая мечеть Мухаммада Али, предполагаемая тюрьма, в которой сидел пророк Юсуф, мечеть аль-Хусейни — место захоронения головы внука Пророка — Хусейна ибн Али, средневековое медресе, могила бывшего президента Египта Гамаля Абдель Насера. Посещение последнего было протокольным для членов каждой советской делегации, приезжавшей в Каир.
19 декабря был посвящен экскурсии к пирамидам фараонов.
20 декабря до обеда собирались в дорогу и перед выездом в аэропорт паломники приняли надлежащий внешний вид — облачились в купленную здесь на базаре специальную одежду из двух кусков — ихрам. В тот же день самолет вылетел из Каира и после двухчасового перелёта приземлился в Джидде.
21 декабря прошел в ознакомлении с программой хаджа, инструктажем выполнения обрядов.
22 декабря — 8-й день месяца зульхиджа (курбан), день «тарвия», 1-й официальный день хаджа — советская группа влилась в миллионную волну паломников.
23 декабря — 9-й день месяца зуль-хиджа, день Арафа — паломники прибыли к горе Арафат и у подножья устроились в одной из палаток на 30 человек, где к ним присоединили четверых молодых англичан.
24 декабря — 10-й день зуль-хиджа — «Корбан гаете» — первый день Праздника жертвоприношения. Паломники забили животных.
25 декабря — завершив обряд хаджа, советские паломники постриглись и вышли из ритуального состояния — переоделись в обычные одежды, а ихрамы убрали в чемоданы на память.
26-27 декабря чаще посещали Запретную мечеть для коллективного намаза.
28 декабря паломники совершили прощальный таваф — ритуальный семикратный круговой обход Каабы и выехали на автобусе в Лучезарную Медину, где пробыли два дня. Там старались чаще посещать Мечеть пророка (мир ему), были и в расположенном здесь же кладбище «Бакыг».
1 января 1975 года паломники вылетели из Королевства обратно по этому же маршруту и 3 января прилетели в Москву.
Паломники 1974 года у горы Арафат. К.Шарафутдинов стоит крайний слева.
Встречи после возвращения
Возвращение из хаджа каждого советского паломника с нетерпением ожидали его родственники, близкие, соседи и просто братья-единоверцы. Даже сейчас в новой России, когда его совершают каждый год более 20 тысяч человек, эта встреча становится особым событием для окружающих. А тогда, в какой бы части большого Союза это не происходило, возвращение хаджия обязательно превращалось в праздник. Так вернувшегося в 1956 году из хаджа на родину в Джелал-Абад (Киргизская ССР) местного муллу И. Абдул-Ахунова на железнодорожной станции встречали около 1,5 тыс. человек, которые несли его на руках несколько сот метров до мечети.
Не стало исключением и возвращение Кашшафа Шарафутдинова. Если его отъезд не представлял собой чего-то особого, то возвращение в первых числах января 1975 года стало большой радостью в мусульманской среде Куйбышева. Говорят, что, начиная со дня возвращения, несколько дней подряд небольшая Куйбышевская мечеть до отказа заполнялась верующими на дневных намазах, на которых хазрат принимал поздравления, рассказывал о своем путешествии, угощал вновь появившихся единоверцев глотками воды из священного источника Замзам. Конечно же, и все меджлисы на дому верующих с участием Кашшаф хазрата превращались в особые мероприятия, где все было интересно, начиная от тропического загара на его лице и заканчивая эмоциональным описанием самого храма Каабы и Запретных мечетей в Мекке и Медине. Хазрат поражал рассказами, поил водой Замзам, давал смотреть «мусульманский» калейдоскоп, крутя который смотрящий видел фотографии святых мест Мекки и Медины, а близким знакомым дарил четки, маленькие пузырики с благовонием, мужчинам — светлые тюбетейки, а женской части — необычные и похожие на очень широкий шарф белые легкие прямоугольные головные платки, а иногда и несколько сушеных фиников, выращенные в Лучезарной Медине.
Впечатлениям хазрата, и удивлениям слушавших не было границ и потому, что хадж этого года скорее напоминал целое турне, так как паломники в пути «залетали» еще в несколько стран, и не просто для пересадки в аэропорту на другой самолет, а с самым настоящим выездом в город и экскурсиями. Поэтому вместе с рассказами о самом хадже и Аравии, люди слушали и рассказы про похожий на европейские города ливанский Бейрут с его средиземноморскими берегами, про сказочные мечети Каира, про огромные пирамиды и еще про многое другое.
Хадж оставил в памяти Кашшаф хазрата несгладимое впечатление, он с гордостью часто вспоминал о нем. При случае показывал фотографию с группой, снятую в ихраме у горы Арафат.
В ходе хаджа он познакомился с руководителем группы — Ш.Бабахановым — кандидатом наук, проректором (на тот момент, которого через год назначат ректором) единственного высшего мусульманского учебного заведения — Ташкентского исламского института. Его отца — действующего муфтия всей Средней Азии — Зияуддинхана Бабаханова Кашшаф хазрат уже знал и с ним в будущем встретится еще не раз. Еще сильнее в хадже укрепилась у Кашшаф-хазрата дружба с Вафа-хазратом Гилязиевым — муэдзином казанской мечети, с которым он был знаком уже давно. С ним вместе они и собрались в хадж, вместе советуясь собирали документы и подавали их в Уфу, всегда рядом были и в хадже.
Итак, читатель… Ознакомившись с этой публикацией, ты, наверное, понял то, как верно выразился один исследователь, что «история хаджа в СССР — это яркая история отдельных людей, для которых хадж стал мерилом истины в их жизни».
Кашшаф хазрат среди куйбышевских мусульман.
Кашшаф хазрат с женой Галия-абыстай на меджисе.
Иршат САФИН, имам Самарской Соборной мечети, публицист,
член Совета Самарского областного татарского общества «Туган тел».
https://samtatnews.ru/2025/02/06/%D0%BF%D0%B5%D1%80%D0%B2%D1%8B%D0%B9-%D1%85%D0%B0%D0%B4%D0%B6-%D0%B8%D0%B7-%D1%81%D0%BE%D0%B2%D0%B5%D1%82%D1%81%D0%BA%D0%BE%D0%B3%D0%BE-%D0%BA%D1%83%D0%B9%D0%B1%D1%8B%D1%88%D0%B5%D0%B2%D0%B0-%D0%B2/